Фиолетовый Ёжик и его пирожки

Рубрика: Интервью

Вермик медленно шёл по коридорам Аргемоны. Хроническое недоедание и недосыпание делали своё дело. Как вдруг он увидел Фиолетового Ёжика, жующего в уголке пирожок. Судя по аромату, пирожок был вкусным.
«А это идея: можно перекусить и арумцев заработать», — подумал дурностай и подошёл к Ёжику.

— Здравствуй, дорогой дружок! Укусить дай пирожок, — начал он своё интервью.

Ёжик оглянулся, ибо всегда надо быть начеку: вдруг заячьи уши за углом, а тут и по шапке схлопотать можно за то, что анимаги разговаривают. Ушей не было, зайцев тоже, всё говорило о том, что Пафф раскачивается в гамаке на морковных грядках — лето же, заслуженный отдых и всё такое.
— Укусить не дам. Мало ли какие слюнки могут быть неполезные. У меня вот неизученные, поэтому… — Ёжик попыхтел и вытащил из-за пуфика (на котором сидел, собственно) корзинку с пирогами. — Вот. Свежие, горячие, вкусные, на любой вкус и степень румяности. Только сегодня натырил по всему Арцису.

— А какую начинку в пирожках ты предпочитаешь?

— Какую начинку… — Ёж задумался и посмотрел на Вермика, решая, сказать или не сказать, потом решился и тяжко вздохнул: — вообще ёжики — хищники, понимаешь ли. Такое дело: мне надо есть гусеничек. Но я только делаю вид, ибо гусеницы как-то не очень. Мармеладные — очень вкусные, спору нет. А так — бе-бе-бе. Поэтому предпочитаю пироги с мясом и с яблоками. Лучше по раздельности, конечно, — поспешно добавил Ёж, запихав остатки пирога в рот.

— Что ещё волнует Фиолетового Ёжика?

— Меня крайне возмущает, что все интересуется количеством пирогов в моей корзинке, но никто не спрашивает про моё хобби! Нет, я не вяжу носки тёмными ночами и даже не собираю кораблики из дубовых веточек. У меня есть кое-что покруче!! Сейчас покажу.

— Очень интересно…

Ёжик нырнул в корзинку и начал там пыхтеть и громко шуметь, что-то доставая.
Из корзинки на пол (предварительно покрытый чистой скатертью, гигиена прежде всего) были выставлены 16 пирожков с яблоками, 7 с мясом, 1 с капустой, 2 литра вишнёвого компота, кусок пергамента, погрызенное перо, пустая чернильница, жемчужина 5-летней давности, портрет пиратки Барро в позолочённой рамке, сертификат на право пользования углом в кабинете завуча, прикреплённый к перу из хвоста завуча в горном хрустале. А сверху всё было накрыто разноцветным и больше всего чёрным лоскутным одеялом — ну, по крайней мере, всё так выглядело на первый взгляд. .

— Пиратка Барро — очень ценный артефакт. Хочу, хочу, хочу…

— О-о-о! Это действительно артефакт, — Ёжик любовно погладил рамку колдографии. — Когда я был маленьким и юным и даже не знал, что я ёжик (представляете!?), я попал на лекции по Пиратоведению. Ветер в парусах, пиратские флаги, путешествия на лодочке по озеру Краннога, первая жемчужина — сколько энтузиазма! До сих пор, когда не могу что-то написать или сотворить умного, то смотрю на колдографию, пропитываюсь волшебством до кончика самой крайней иголочки, и всё — только вперёд!

— Лоскутки… Ты занимаешься пэчворком? Вермику так раз нужно одеялко для его спун-корзинки.

— Нет, я не шью лоскутные одеялки по вечерам, уединяясь у камина. Это нечто более ценное! — важно потряс большой такой разноцветной простынёй перед носом Вермика. — Чуешь? Чуешь, чем пахнет? Нет, важностью пахнет. Вот это, это и это, ещё вот это, вот то и вот то — куски мантии Фиби, — тут Ёжик почесал темечко. — Хотя, вполне возможно, что тут вся мантия Фиби, просто собранная таким своеобразным методом. Вот здесь… нет, не мантия, праздничные носки Хиро! Я их выкрал с Майского дерева, которое наряжали в Таверне. Да, носки, и да, я ещё настаиваю, что пахнет именно важностью. Вот тут славный кусок мантии профессора Дюка. А вот там, видишь, белоснежный! Стираю с «Лаской. Магия белого» — кусок мантии завуча, а точнее, целый карман оторвал. Недавно отгрыз кусок мантии Лиры! И ещё тут кусочки мантий префектов разных времён и… в общем, много чего. Всё пожёвано лично мной и отгрызено с любовью. Собрано и упаковано в один изящный комплект. Хочешь — стол накрывай праздничный. Хочешь — скарб собери перед побегом. Хочешь — как с парашютом прыгни. Хочешь — Алёнушку сыграй в спектакле, — тут Ёжик соорудил милый платочек из своей «простыни» и был крайне прекрасен. – Вот такое у меня хобби. Правда, здорово?

— Здорово, а говорят, в твоих запасах есть кусочек люстры Аларика.

— И действительно есть, но с собой не ношу, мало ли, мало ли. Во-первых, разбиться может. Во-вторых, вдруг Аларик обратно потребует, кто его знает. Ведь кусочек люстры выдавался только самым драгоценнейшим друзьям, а теперь реалии суровы, вдруг я не настолько прекрасен? А это очень ценный предмет. Я абсолютно уверен, что с помощью кусочка люстры можно незаметно пробраться на саму люстру и написать там: «Тут был Ёжик!».

— Алёнушка… Давненько не видел тебя на сцене. Хоть в челоформе, хоть звероформе. Твои комментарии.

— Прошли те времена, когда я мог взобраться на сцену и отыграть спектакль, что-то спеть, станцевать или хотя бы просто романтично посмотреть вдаль. Старость, знаете ли, — колени громко скрипят. Ответственности, опять же, больше — пока тут всё перековарничаешь. Так что и не увидите. Только если кто-то меня вытащит на То-Что-Давно-Хотели-Поставить-На-Сцене, но это секрет.

— Я не только пишу в «Агору», но ещё и читаю её. Писали, что ты ужасно коварен. Неужели, это правда?

— Да что нынче не напишут журналисты, знаете ли.
Ёж вздохнул, забросил лапу на лапу (оно так возможно, правда) и, покачивая правой лапкой, стал разглагольствовать о тяготах жизни:
— Вот что подразумевается под коварством? Ну, пирожки уменьшаются в запасах — так я же не с копьём их отнимаю, правда? А так, в гости зашёл, пирожок в карман положил. Мне предложили на месте чаёк испить, а я вот бережливый. Да, назовём это так.
Говорят, что коварен тем, что заставляю писать домки: впрок и просто так, доклады в Венок и всё такое. Это же неплохо! Коварство, правда, в том, что сам домок не пишу, но… лапки мои, — любовно посмотрел на маникюр, — не созданы для этого. Хотя один завуч, — ещё раз вздохнул и покачал головой, — но это совсем другая история.

— Вот у меня тоже лапки, но некоторые ГлавВреды (именно так) заставляют работать. И, если что, дурностаи всеядны (потянулся за пирожком).

— Всеядность — это хорошо в разумных пределах! — заголосил Ёжик, когда Вермик прихапал вместе с пирожком его питомца. — Знакомься, это мой юный друг. Астра подарила. Она думала, что я его съем, и даже ставку сделала, сколько гусеничка продержится в целости, ну, при жизни то бишь. А Джек оказался не только милым, но ещё и вполне себе талантливым.
Тут Ёжик кинул кусочек пирожка вдаль и крикнул:
— Апорт, Джек! Апорт!
Гусеничка сорвалась с места и активно поползла в указанном направлении.

— Продолжим говорить о коварстве, твоём в частности и общем.

— Кстати говоря, коварство — это неотъемлемая часть движения. Я вот люблю кататься, быстренько-быстренько, то тут, то там. Поэтому я неуловим, опасен и прекрасен. Поду-у-умаешь кого-то с ног сбил. Ну разве это коварство? Да ну нет, — махнул лапкой. —
Если быть совсем честным, — Ёж поближе придвинулся к Вермику и оглянулся, не слышит ли кто, — ту самую статью я сам и заказал. Да-да, не удивляйся. Ну, ладно, не заказал, выторговал. Ну, ладно, если уж по правде — вышантажировал, — последнее слово выговорил с трудом. — Но оказалось, что арцисканцы слишком отважны и могут вот… коварный, коварный, — заворчал и забурчал. — Но стишок прекрасный, а это значит, что всё спасено. Люблю стишки.

— А как ты оплачиваешь поэмы, написанные в твою честь? (Вермик всегда был сторонником двойной оплаты своего труда)

— Обычно поэмы в свою честь я не совсем оплачиваю, а именно выманиваю, пользуясь древним искусством шантажиулинь. Этого вполне хватает, чтобы с лихвой оплатить все труды, пот, кровь и что там ещё льют стихоплёты на свои свитки. Но если ты хочешь написать поэмку обо мне (даже и небольшую пусть), то я могу найти и к тебе подход в лучших традициях своего учения, — Ёжик хитро осмотрел Вермика. Но тот, видимо, решил сменить тему.

— А какие ещё легенды о себе ты хочешь развеять, пользуясь случаем?

Ёжик крайне удивлённо посмотрел на Вермика.
— Мне кажется, что кто-то из нас тут не слушает Ёжика. Подозреваю, что это не я. Или это вопрос с подвохом и мне придётся не развеивать, а подтверждать? — с ужасом воззрился куда-то в пространство, нащупывая на спине иголки и пересчитывая все очень аккуратно.

— Думаю и так и так…

— Есть одна легенда. Если кто-то себя очень плохо ведёт, ну, очень плохо, крайне плохо. Например, сидит с пирогами и не делится. Почему нет — плохо же. То Ёжик может за палец ка-а-а-ак тяпнуть! И палец становится фиолетовым. А противоядие — иголка. Развеивать ничего не буду, сдавать в научные лаборатории тоже. Пусть боятся! Главное не быть сверхъестественным, а вовремя закрепить легенду, — коварно хихикнул.
— Когда-то Ёжик любил рассказывать сказки обо всём, что видит и что в голову взбрело, но… таланты проедаются, да, — последнее было сказано тихо, ибо зажёвывалось очередным пирожком.
— Ещё есть легенда о том, что я часто бываю наказан завучем и стою в углу в её кабинете. Но это неправда, развею полностью эту легенду вдоль и поперёк, — встал и грозно махнул перстом. — Я не стою в углу! Я там… сплю. Лёжа. Воть.

— Таланты проедаются, какой ужас! (вспомнил о своём последнем завтракообедоужине) А они могут, наоборот, наесться? (с надеждой в голосе) Съел пирожок — и ты безумно талантлив?

— Не совсем так, не совсем. Вот к примеру, хочу я написать домашку на Самоуправление летнее, и вдруг… Мысль! Пойду-ка я поем. А потом уже и спать пора, вот и проедаешь талант вечер за вечером. Ведь домкотворчество — это не так-то просто!! Нужно оттачивать мастерство и поддерживать его в идеальном состоянии, иначе будешь, как я, то есть без жемчуга который год.
Что касается того, «могут ли таланты наедаться». Ну, тут спорный вопрос. А спорный он в той части, что каждый по-разному оценивает неоспоримость и достоинство определённого таланта. К примеру, я могу запихнуть в рот апельсин и… не лопнуть! Талант же! И он упорно наедался долгие-долгие годы.

— И пара слов о своей челоформе.

— Челоформа у меня чудесная: волосы вьются, глаза сияют, мантия выглаженная, режим сна выполняется с лихвой, режим питания просто загляденье. В общем, всё, как надо. А по какому поводу интересуетесь?
Но, вообще, моя челоформа любит подстерегать кого-то по ночам и увлекать беседами долгими — есть такое, да. Но это же хорошо: приятный разговор ещё никому не навредил. А что после этого желание возникает что-то делать (не у челоформы, конечно), то это ещё лучше. Движение — жизнь! А ёжикам заслуженный отдых, — промурлыкал в завершение речи.

DukeAlF | 15.07.2019