Мемуары ни о чём (часть 5)

Рубрика: Проза

Немейскийлев львица (Глава 4. Часть 2)

Разумеется, первым делом мы обратили внимание на барона. Страницу украшал рисунок-литография барона — мужчины более чем дородного.
— Нет, божественная, ты только взгляни, это же явный преступник. Как подозрительно бегают его маленькие поросячьи глазки. Я предлагаю ворваться к нему прямо сейчас и арестовать, припереть к стенке, заставить выложить драгоценности на стол. Причём прямо сейчас: барон вот-вот сядет за завтрак, мы рискуем не успеть! А так сэкономим и деньги, и время. Первое дело раскрыто. Вуаля.
— Глазки бегают прямо на литографии, — бровь поднялась вверх.
— Я образно, божественная, образно…
— Не спеши, давай продолжим знакомство с подозреваемыми. Вдруг у них тоже можно будет пообедать.
Очень здравая мысль. Надо ли говорить, что каждый из этих господ вызывал у меня подозрение. Будь моя воля, тюрьма Анк-Морпорка заполнилась бы подозреваемыми под завязку. Но каждый раз божественная отвергала все мои подозрения. Что делать — ни каждому дано быть частным детективом. Ни тебе воображения, ни тебе аппетита достойного.

Последней в нашем списке была графиня Юматус. Высокая, худая женщина с взглядом убийцы. Ну, то есть этот взгляд убивал каждого, кто не имел родословного дерева до десятого колена — достойного родословного дерева. Как вы понимаете, мы — и я, и богиня — имели прекрасный иммунитет против всего этого. Анойя была просто богиней, а мы дурностаи в силу физиологии имели возможность лицезреть все эти десятые колени воочию.
Не знаю, стоит ли мне всё это расписывать, так как более двух тысяч предков слишком непосильная ноша для вас. Могу сказать одно, что мой прапрапрадедушка с одной из материнских линий прекрасно играет на губной гармошке, а вот моя прапрапрапрабабушка с одной из отцовских вышивает гладью…
Я бы мог рассказать вам много чего интересного по поводу родословных, но божественная показала тут мне кулачок и я умолкаю. Впрочем, если что, я знаю к кому обратиться по поводу всех этих деревьев.

— Что думаешь, мой хвостатый друг? — спросила меня Анойя.
— Скажу, что мы много потеряли времени, барон уже съел свой завтрак. Впрочем, время к обеду, а значит, надо выезжать. Думаю, что обед у него также хорош.
— Вермик, ну где твоё логическое мышление, где острый пытливый ум дурностая? Право, я начинаю сомневаться, стоило ли тебя награждать речью: для всех этих глупостей я могла бы найти кого другого. Ну, вот хоть курицу какую научить говорить.
— Не, не… не надо куриц. Я гораздо лучше: и лап у меня четыре, а не две, и хвост пушистее. Давай о деле: ты как бы следователь, а я твой верный ученик. Вот может следующее или послеследующее, а может поселпослеследующее дело я распутаю самостоятельно.
Анойя покачала ножкой:
— Ну ладно, но я заставлю тебя мыслить логически. Взгляни на рисунок барона и вспомни вчерашний день.

Я начал вышагивать по столу, вспоминая, что же произошло вчера. Конечно, вчера была фазанья лапка, хорошая лапка, вкусная такая и, самое главное, большая. Я облизнулся. И тут мой взгляд упал на хвост: пара нитей паутины. Всё же ход был крайне неудобен. Ну, конечно, тут-то меня осенило.
— Ход, они не убирают, драгоценности украла служанка. Вместо уборки хода она своровала драгоценности. Там по углам была масса пыли.
— Твоя мысль движется в правильном направлении. Ну ещё один шажок.
И пожевал кончик хвоста (не рекомендую это повторять, так как невкусно и негигиенично). Вторая попытка была более удачна. Раз мой хвост испачкался, то есть он попал в угол, значит, там было узко, а если было узко для меня, то барон мужчина дородный явно не смог бы протиснуться в этот ход. Всё стало на места. Барон — весёлый, полный, достойный человек, с отменным аппетитом, а глазки у него не поросячьи, а просто с весёлым блеском. Я тут же изложил свою версию Анойе и выразил подозрение в сторону графини Юматус: по комплекции она так раз могла пройти той дорогой. Правда, когда ехать к ней, было не ясно: судя по внешнему виду графиня питалась исключительно собственной желчью.
Но и тут Анойя покачала головой.
— Нет, нет, ты всё усложняешь. Мне думается, разгадка более проста и близка.
— И кто же это?
— Дорогой, ты как относишься к идее побыть трубочистом?
— Крайне отрицательно: шёрстка у меня белоснежная, она очень плохо гармонирует с сажей и дымом. И я сторонник централизованного водяного отопления.
— Ну шёрстка это не беда, отмоем, отстираем. Тебе следует проникнуть в кабинет нашей клиентки и немного понаблюдать. Инструкции я дам чуть позднее.
— Э-э-э... а если?
— Не стоит…
— А может?
— Даже не думай…
— А как тогда?
— А вот так!!!

Разговор был окончен. Я обиженный ушёл на кухню, а Анойя принялась изучать план дома герцогини. Через час она позвала меня к себе и, указав на план дома, чётко сказала:
— Вот смотри — пятая труба слева. Запомнил? Посчитаешь?
— Ну ты знаешь, что дурностаи умеют считать… Особенно денежку. Правда, у нас в ходу восьмеричная, а не десятичная система, — и я показал свои лапки.
— Прекрасно, значит задача такова: проникнуть в кабинет по дымоходу, притвориться фарфоровой игрушкой и слушать, слушать, слушать… Я приеду через час.
— То есть мне пешком туда топать?
— Нет, я куплю тебе персональный экипаж!!! Всё продумано: мы подъедем на съёмном, ты пойдёшь на задание, а я вернусь через час.

Тёмная ночь, как клякса на тетрадном листе нерадивого ученика, опустилась на город, и мы поехали на задание. Вскоре всё было готово: я уселся на каминную полку среди десятка фарфоровых игрушек и стал изображать статуэтку Хозяин Овцепикских равнин. Вскоре герцогиня и божественная вошли в кабинет.
— Ну, Вы прижали барона к стенке? — поинтересовалась герцогиня.
— Увы, нет. Я провела расследование, и мы сделали вывод, что барон невиновен.
— Ах, вот как, Вы не доверяете мне? Моему слову?
— Объективность прежде всего, Вашество…
— Дилетанты… Так и знала, что следует обратиться в полицию. Даже она смогла бы найти доказательства. Так вот завтра полиция будет делать обыск барона и он окажется за решёткой, а послезавтра ваше агенство или как там его закроют. Вам ясно? — герцогиня сверкнула глазами.
— Вполне, — божественная держалась божественно спокойно.
— И потрудитесь вернуть аванс! — вскрикнула герцогиня.
Тумс — пачка денег плюхнулась на стол, моё сердце пронзила боль.
— Можете не пересчитывать, — Анойя встала и гордо покинула комнату.
Мне оставалось только ждать, следуя указания богини.

А передо мной развернулось интересное зрелище. Герцогиня позвонила в колокольчик и вызвала некоего господина Смита. Тот пришёл достаточно быстро. Тусклый тип в чёрном костюме с белёсыми волосами. Тихий и незаметный. А наша клиентка села за трюмо, подсунула руку под низ столика и, видимо, нажала какую-то кнопку: я определил это по характерному щелчку. Потом она выпрямилась — в её тонкой и бледной руке сверкнули подвески.
— Вот, подложи это в кабинет барона, в тот тайник за картиной. Завтра дом придёт осматривать полиция — надо, чтобы они там уже были, я думаю, к полдню.
Неприятный незнакомец кивнул и покинул комнату. А ваш отважный рассказчик от такого поворота событий чуть не упал в обморок. Дело принимало неожиданный поворот. Но так просто сразу покинуть кабинет было невозможно: герцогиня Кокпит те Кокпи минут десять посидела за зеркалом, прихорашиваясь. И только потом покинула кабинет. Я последовал за ней менее удобным путём, а именно, через трубу.

Я бежал по полю в сторону Анк-Морпорка, когда меня окрикнула Анойя. Она ждала своего верного компаньона в карете. Вот что значит забота и дружба, вот она истинная божественность.
Сидя в карете, я пересказал ей всё, что увидел. Богиня кивнула головой.
— Ну что ж, придётся-таки навестить барона пораньше с утра. Завтрака тебе не обещаю… а вот ужин может быть.
— А это ничего, что я прямо к ужину подойду.
Моё прекрасное ночное зрение позволило определить, что Анойя улыбнулась.
Утром меня ждали овсянка (три раза тьфу) и Анойя, продемонстрировавшая подвески. На все мои вопросы она загадочно улыбалась о отделывалась фразой:
— Всё вечером, мой хвостатый друг.
Наступил вечер, и мы поехали к барону.

Вермик с хвостом | 13.03.2019